Книга рекома
Улюлюйский летописец

Погружаясь в пенистые пучины истории, вижу, что ничего нового не происходит.

В 1994 году в Улюлюйске решили провести турнир для заключённых окружающих ИТК. По шахматам и нардам. 
Но сметливость улюлюйцев всегда была впереди их разума и в положении о турнире вписали необходимость прибывать со своими доской, фигурами и табуретами. 

Так улюлюйцы хотели высоты  деревообработки в местных ИТК. И привлечь покупателей само собой, потому что производителей было с избытком.

На фото шахматы «Перестройка». Ими играл Розанов, занявший второе место

В отличие от всей остальной Руси Рюриковичи в Улюлюйске не прижились.

Ругвар, третий помощник точильщика мечей Рюрика, выиграл в кости у Синеуса город, которым и был Улюлюйск.

Когда же он туда добрался, то обнаружил крепкие каменные дома, крепкие моральные устои и не менее крепкий квас с хреном и гонобобелем.  Последний, к слову, смягчал нравы, устои и кожу для выделки.

Но Ругвар этого уже не узнал, потому что спускаясь с коня сломал шею. Но напоследок успел нашептать  как его хоронить по варяжскому обычаю: со связанными руками и в горящей лодке.

На фото: Реконструкция похорон Гнидослава из Музея противоестественной истории Улюлюйска

В истории Улюлюйска есть позорная страница, о которой жители не говорят всуе. Но всё сущее в мире однажды было в Улюлюйске и австралийцы не особо страдают, что проиграли войну эму. А вот улулюйцы более гордые.

В те времена (а какие времена те теперь не установить) в Улюлюйск часто приезжал бродячий цирк-шапито.

Цирк был бродячий не только потому, что артисты жили в кибитках и латали на досуге шатёр. Много браги бродило в тех кибитках. Столько реквизита не было, сколько банок и бидонов, которые перешёптывались друг с другом винным духом.

Потому отцы семейства очень любили ходить в тот бродячий цирк смотреть на тигра, которым был просто вымазанный углём ослик. Но ослика тоже поили брагой, так что он относился к тигриной роли в целом спокойно.

Улюлюйцы никогда не чурались прогресса. Ведь именно они одомашнили колесо, изобрели коз и открыли 12 зодиакальных созвездий (Шуруп, Вася, Трудодень и другие).

Правда, однажды улюлюйцы в лице старлей-губернатора ополчились на изобретение кузнеца Акулова, что принёс в город заразу велосипедизма.

Откуда Акулову пришла идея столь жуткой машины никто так и не понял. Злопыхатели утверждали, что подсмотрел он идею в каком-то похабном журнале, которыми наполеоновские войска расплачивались за хлеб и зипуны.

Акулов же этого всего не знал и гордо поднимал улюлюйскую пыль. Он был король брусчатки, да и спорить с кузнецом опасались. 

На фото: Таким могло быть будущее улюлюйского обывателя, если бы не мудрость старлей-губернатора

О веснописце Некторе говорят много, а знают мало. Одни считают, что это хитрая машинка, другие — заговор группы неопределённых лиц. Лица-то неопределённые, а вот показывают на них во вполне понятную сторону.

Но Нектор живой, он продолжатель древней традиции. 

Откуда же пошло слово «веснописец?». Когда первые люди вышли из Африки, они отправились сразу в Улюлюйск. Ну а куда ещё?

Там, увидев березу, один из перволюдей обнял её и каменным ножом начал записывать историю похода. Потом кору сняли и стали хранить в специальном погребе.

На фото: возможный портрет веснописца Нектора

"Всяк улюлюец да почитает Губернатора и прочих Властителей как власть богоданную, легитимную, неизбывную и благословенную", - так начинается Уголовно-цензурное уложение Улюлюйского края, в течение многих веков исполняющего обязанности как бы основного закона нашего любимого края. И трепещет улюлюец при виде станового и младшего лейтенанта полиции, как перед стадом бурых медведей.

И не то чтобы благословляет улюлюец каждое действие и самое бытие Губернатора и прочих Властителей, хотя это и прописано ему прямо в упомянутом Уложении, но смотрит на них как на явление природное, явление неизбывное, как на стихию, спрятаться от которой можно, а вот иметь воздействие на неё - никакого. Потому-то покорен улюлюец властям, потому-то трепещет перед малыми чинами жандармерии, полиции и цензурного ведомства. Потому-то не мечтает он ни о свержении оной власти, ни о смене её представительским способом, ни даже о каком-либо улучшении, разве только сама она как-нибудь помягчеет от времени и послобонит осаждённым ею со всех сторон улюлюйцам.